Форум » Холмсо-Культура » Холмс и русская литература » Ответить
Холмс и русская литература
Tiranus: Надеюсь не оффтоп. Предлагаю ссылку на один небольшой и не очень известный рассказ Конан-Дойла, где Холмс пытается разобраться, кто убил Карамазова. http://www.lib.ru/AKONANDOJL/sh_russp.txt
Alexander Orlov: "Набивал лично рукой" - " За это вам наша искренняя сердечная благодарность." (с) А в примечаниях там не указан ли какой английский источник? А то ведь сказано: "... статья «О нескольких романах» (1887), куда также вошло эссе «"Униженные и оскорбленные" Достоевского»". Эссе, завернутое в статью. И нет ли в примечаниях указания на каком-либо языке, где (в каком журнале) он "недавно привлекал внимание публики" к Родиону Романовичу и Порфирию Петровичу?
Alexander Orlov: Т.е., может быть, не сам Уайльд рекомендовал, а "мы рекомендовали", т.е. тот же журнал.
Михаил Гуревич: Увы! Единственная "фарфоровая тарелка", которой я могу ещё порадовать, - сказать, что фрагмент рецензии был напечатан в еженедельнике "Пэлл-Мэлл газетт" 2 мая 1887 года. И снова лично набить - заголовок в оригинале звучит Dostoevsky's the Insulted and Injured. А вообще издание хорошее, комментарии к каждому имени и назанию, пратически академическое. Но и там не без греха - нашёл там и пропуск, и ошибку. Буквально литературно-историческое расследование не вставая с дивана и без отрыва от ноутбука провёл. Тоже, кстати, российская тема - тогда была российской - про "Калевалу". Кстати, переводчиком был тот же Ерхов. А примечания - В. Мурат. А составитель - Николай Пальцев. Ищите - да обрящете!
Михаил Гуревич: Alexander Orlov пишет: Т.е., может быть, не сам Уайльд рекомендовал, а "мы рекомендовали", т.е. тот же журнал. Возможно. Иначе было б странно, что сию уайльдоскую вещь включили б в тот же том. И где вся статья о рроманах целиком? Этот мир полон загадок!
Alexander Orlov: АКД познакомился с Уайльдом только 30 августа 1889 года (знаменитый обед с издателем, приведший к "Портрету Дориана Грея" и к тому, что Холмс стал серийным ("Знак четырех")), но они стали друзьями, что удивляло современников. Думаю, что АКД и раньше интересовало, что нравится Уайльду. http://www.online-literature.com/wilde/a-critic/16/ И на русском, и на английском названия и имена в "Республике" переданы неправильно. Russian Novelists (Pall Mall Gazette, May 2, 1887) Of the three great Russian novelists of our time Tourgenieff is by far the finest artist. He has that spirit of exquisite selection, that delicate choice of detail, which is the essence of style; his work is entirely free from any personal intention; and by taking existence at its most fiery-coloured moments he can distil into a few pages of perfect prose the moods and passions of many lives. Count Tolstoi's method is much larger, and his field of vision more extended. He reminds us sometimes of Paul Veronese, and, like that great painter, can crowd, without over-crowding, the giant canvas on which he works. We may not at first gain from his works that artistic unity of impression which is Tourgenieff's chief charm, but once that we have mastered the details the whole seems to have the grandeur and the simplicity of an epic. Dostoieffski differs widely from both his rivals. He is not so fine an artist as Tourgenieff, for he deals more with the facts than with the effects of life; nor has he Tolstoi's largeness of vision and epic dignity; but he has qualities that are distinctively and absolutely his own, such as a fierce intensity of passion and concentration of impulse, a power of dealing with the deepest mysteries of psychology and the most hidden springs of life, and a realism that is pitiless in its fidelity, and terrible because it is true. Some time ago we had occasion to draw attention to his marvellous novel Crime and Punishment, where in the haunt of impurity and vice a harlot and an assassin meet together to read the story of Dives and Lazarus, and the outcast girl leads the sinner to make atonement for his sin; nor is the book entitled Injury and Insult at all inferior to that great masterpiece. Mean and ordinary though the surroundings of the story may seem, the heroine Natasha is like one of the noble victims of Greek tragedy; she is Antigone with the passion of Phaedra, and it is impossible to approach her without a feeling of awe. Greek also is the gloom of Nemesis that hangs over each character, only it is a Nemesis that does not stand outside of life, but is part of our own nature and of the same material as life itself. Aleosha, the beautiful young lad whom Natasha follows to her doom, is a second Tito Melema, and has all Tito's charm and grace and fascination. Yet he is different. He would never have denied Baldassare in the Square at Florence, nor lied to Romola about Tessa. He has a magnificent, momentary sincerity, a boyish unconsciousness of all that life signifies, an ardent enthusiasm for all that life cannot give. There is nothing calculating about him. He never thinks evil, he only does it. From a psychological point of view he is one of the most interesting characters of modern fiction, as from an artistic he is one of the most attractive. As we grow to know him he stirs strange questions for us, and makes us feel that it is not the wicked only who do wrong, nor the bad alone who work evil. And by what a subtle objective method does Dostoieffski show us his characters! He never tickets them with a list nor labels them with a description. We grow to know them very gradually, as we know people whom we meet in society, at first by little tricks of manner, personal appearance, fancies in dress, and the like; and afterwards by their deeds and words; and even then they constantly elude us, for though Dostoieffski may lay bare for us the secrets of their nature, yet he never explains his personages away; they are always surprising us by something that they say or do, and keep to the end the eternal mystery of life. Irrespective of its value as a work of art, this novel possesses a deep autobiographical interest also, as the character of Vania, the poor student who loves Natasha through all her sin and shame, is Dostoieffski's study of himself. Goethe once had to delay the completion of one of his novels till experience had furnished him with new situations, but almost before he had arrived at manhood Dostoieffski knew life in its most real forms; poverty and suffering, pain and misery, prison, exile, and love, were soon familiar to him, and by the lips of Vania he has told his own story. This note of personal feeling, this harsh reality of actual experience, undoubtedly gives the book something of its strange fervour and terrible passion, yet it has not made it egotistic; we see things from every point of view, and we feel, not that fiction has been trammelled by fact, but that fact itself has become ideal and imaginative. Pitiless, too, though Dostoieffski is in his method as an artist, as a man he is full of human pity for all, for those who do evil as well as for those who suffer it, for the selfish no less than for those whose lives are wrecked for others and whose sacrifice is in vain. Since Adam Bede and Le Pere Goriot no more powerful novel has been written than Insult and Injury. Injury and Insult. By Fedor Dostoieffski. Translated from the Russian by Frederick Whishaw. (Vizetelly and Co.)
Alexander Orlov: The Cambridge Companion to Oscar Wilde books.google.com/books?isbn=0521479878 Написано (c. 69-70), что анонимная статья о "Преступлении и наказании" была в той же Pall Mall Gazette 28 мая 1886. Явно написана Уайльдом. Отмечается, что рецензия 2 мая 1887 года очень близка к ней (кое-где дословно), так что даже кое в какие сборники Уайльда не включается, может быть, из-за явного самоплагиата. http://books.google.ru/books?id=a_2yBEk8MD4C&pg=PA70&lpg=PA70&dq=%22Pall+Mall+Gazette%22+and+%22crime+and+punishment%22+and+%22oscar+wilde%22&source=bl&ots=XWhwJR-dkx&sig=yN47X29IDxXTPvuNlUgAhuaSL5Q&hl=ru&sa=X&ei=wydFVKqBF8fiywPd7IGgAg&redir_esc=y#v=onepage&q=%22Pall%20Mall%20Gazette%22%20and%20%22crime%20and%20punishment%22%20and%20%22oscar%20wilde%22&f=false Примерно то же написано в книге Russia in Britain, 1880-1940: From Melodrama to Modernism books.google.com/books?isbn=0191636630 http://books.google.ru/books?id=qEJoAgAAQBAJ&pg=PA40&lpg=PA40&dq=%22Pall+Mall+Gazette%22+and+%22crime+and+punishment%22+and+%22oscar+wilde%22&source=bl&ots=9oRViHtFUN&sig=1l08lB0sy177kZuarZetImJKflI&hl=ru&sa=X&ei=wydFVKqBF8fiywPd7IGgAg&redir_esc=y#v=onepage&q=%22Pall%20Mall%20Gazette%22%20and%20%22crime%20and%20punishment%22%20and%20%22oscar%20wilde%22&f=false
Алек-Morse: Прогресс пошёл Ну что за мир, в котором нам всё время приходится переводить с англ. на русский и обратно? Михаил Гуревич пишет: Не найдёте в библиотеке - я попрошу сфоткать кого-нибудь До января в библиотеке точно не найду. В Свердловской областной библиотеке грандиозный ремонт (очередное семилетнее обострение), поэтому все книги заперты и дают читать только газеты с журналами.
Alexander Orlov: http://tarefer.ru/works/43/100001/index.html Между мной и жизнью всегда стоит завеса слов. Я жертвую достоверностью ради удачной фразы и готов поступиться истиной ради хорошего афоризма. Оскар Уайльд в письме А. Конан Дойлю http://old.brusov.am/docs/Rus-lit-XIX-veka.pdf Английские писатели о Достоевском Оскар Уайлд, “Русские романисты”(1887) …Достоевский очень отличается от обоих своих соперников. Он не такой тонкий художник, как Тургенев, ибо он имеет дело в большей мере с фактами, чем с их следствиями; нет у него присущих Толстому широты взгляда и эпического достоинства; но он обладает качествами, свойственными ему одному, такими, как неистовая напряженность страсти и мощь порывов, сила проникновения в глубочайшие тайны психологии и самые скрытые источники жизни, и реализм, безжалостный, в своей верности фактам, и ужасный своей правдивостью. Некоторое время назад нам представился случай обратить внимание на великолепный роман “Преступление и наказание”, где в притоне, среди грязи и порока, встречаются проститутка и убийца, чтобы читать историю Лазаря, и отверженная девушка убеждает грешника искупить грех. Книга, озаглавленная “Униженные и оскорбленные” (Injury and Insult), нисколько не уступает этому шедевру. Каким бы низменным и заурядным ни казалось окружение в этой истории, ее героиня Наташа подобна благородным жертвам греческой трагедии; она Антигона со страстью Федры, и невозможно приблизиться к ней, не испытывая благоговения. …Достоевский знал жизнь в самых ее подлинных формах; бедность и страдание, боль и несчастье, тюрьма, ссылка, любовь, все ему было знакомо, и устами Вани он рассказал собственную историю. …Безжалостный как художник, Достоевский-человек полон гуманной жалости ко всем, к тем, кто делает зло, и к тем, кто страдает от него, к эгоистичным, и к тем, чьи жизни искалечены ради других и чьи жертвы напрасны. Подробно о восприятии Достоевского в Британии см.: 1. Helen Muchnic. Dostoevsky’s English reputation (1881-1936). Smith College studies in Modern Languages. Northampton. Mass. Smith College. 1937; 2. М. М. Лурье. Английские писатели и критики о Достоевском // Русская литература и мировой литературный процесс. Л. 1973. С. 186-212; 3. G. Phelps. The Russian Novel in English Fiction. L., 1956. pp. 156-186 4. Dostoevsky and Britain/ Ed. W. J. Leatherbarrow. Oxford; Providence, 1995 Английские писатели о Толстом Оскар Уайлд, “Русские романисты”(1887) Он /Толстой/ временами напоминает Паоло Веронезе; подобно этому великому художнику, он может населять свое гигантское полотно, не перенаселяя его. Вначале мы, возможно, не получим от его произведений того впечатления художественной цельности, которое составляет главное очарование Тургенева, но когда нам удается овладеть деталями, перед нами встает целое, обладающее эпическим величием и простотой.
Alexander Orlov: Михаил, а у вас сканера нет? Могли бы сканировать сразу в формате doc или хотя бы pdf. И смартфона у вас нет?
Алек-Morse: Alexander Orlov пишет: http://old.brusov.am/docs/Rus-lit-XIX-veka.pdf Интересная подборка.
Михаил Гуревич: Сканер вроде как есть - но без проводов. Смартфона нет. И вообще - какая проза все эти гаджеты - рядом с Оскаром Уайльдом
Alexander Orlov: http://www.tvmuseum.ru/catalog.asp?ob_no=13411 По следам знакомых героев Бенедикт Сарнов ... среди полученных нами писем было очень много таких, в которых высказывались пожелания наших юных корреспондентов, с кем из героев своих любимых книг они хотели бы встретиться. И, конечно, среди многих других имен то и дело мелькали имена Шерлока Холмса и доктора Уотсона. Решив однажды выполнить эту просьбу и устроить нашим слушателям встречу с великим сыщиком и его верным другом, мы, разумеется, и думать не думали о том, чтобы превратить этих персонажей английского писателя Конан Дойла в своих постоянных героев. Но стоило нам провести только один такой эксперимент, как письма посыпались, что называется, градом. Едва ли не каждый вопрос, едва ли не каждый «заказ», полученный нами от наших слушателей, завершался просьбой: «Очень прошу поручить это расследование Шерлоку Холмсу и его другу доктору Уотсону». Конечно, большую роль тут играла и популярность великого сыщика и его недюжинное обаяние. Но главная причина была все-таки в другом. Путешествия в Страну Литературных Героев совершаются ведь не только для удовольствия, не только ради того, чтобы дать возможность слушателям в очередной раз насладиться общением с героями любимых книг. Каждая такая встреча должна иметь определенный СМЫСЛ. Каждое наше Путешествие, в сущности, представляет собой маленькое РАССЛЕДОВАНИЕ. Ну а там, где необходимо расследование, как нельзя более кстати оказались удивительные таланты Шерлока Холмса, его знаменитый дедуктивный метод. И слушатели наши это очень точно почувствовали. Так вышло, что Шерлок Холмс, а вместе с ним и доктор Уотсон стали не только постоянными «путешественниками», но в какой-то степени даже ГИДАМИ, сопровождающими наших юных друзей в их Путешествиях по Стране Литературных Героев. И письма от ребят стали теперь приходить уже прямо на имя Холмса и Уотсона. Едва ли не каждое из них начиналось теперь так: «Дорогой Шерлок Холмс! Дорогой доктор Уотсон! Ответьте, пожалуйста, на такой вопрос…» Или: «Глубокоуважаемые мистер Холмс и мистер Уотсон! Очень прошу вас провести такое расследование…» Вот почему, задумывая эту книгу, я решил собрать в ней именно те из написанных мною Путешествий, главными действующими лицами которых были Шерлок Холмс и доктор Уотсон. Предметом «расследования» стали великие произведения классической русской литературы. ПУТЕШЕСТВИЕ ПЕРВОЕ, в котором Хлестакова принимают за Байрона ... Продолжение - на http://www.tvmuseum.ru/catalog.asp?ob_no=13411
Михаил Гуревич: Аркадий Вайнер, Георгий Вайнер Лекарство против страха "Халецкий сказал жене: — Познакомься, Валя. Рекомендую тебе — мой коллега Станислав Тихонов, человек, который не женится, чтобы семья не отвлекала его от работы. Жена махнула на него рукой. — Мое счастье, что я за тебя вышла, когда ты ещё там не работал. А то бы вы составили прекрасный дуэт. Жили бы себе, как доктор Ватсон с Шерлоком Холмсом. Я пожал ей руку и сказал: — Не вышло бы. У них там была ещё миссис Хадсон, а сейчас сильные перебои с домработницами." Марракотова бездна и Джеймс Уотсон в книге тоже упоминаются.
Михаил Гуревич: Лев Овалов "Куры Дуси Царёвой" "- Давай лучше делать то, что в наших силах, - назидательно сказал Пронин. - Мы ведь с тобой не Шерлоки Холмсы, и нам недостаточно найти на лестнице волосок, чтобы по его цвету определить внешность и характер преступника." К книге прилагается послесловие, в котором Шерлок Холмс и Конан Дойль много раз упоминаются (хоть подчас с ошибками) Арсений Замостьянов Майор Пронин. Родословная героя Родословная литературная героя - это жизнь его создателя. Образ майора Пронина давно превратился в русскую песню - как говорится, музыка народная, слова народные, за роялем автор. Майор Пронин настолько прочно вошел в нашу речь как фольклорный образ, что даже странно представить себе, что этот персонаж был рожден писательской фантазией. В анекдотах, сложенных по схеме "встретились русский, англичанин и француз", но посвященных сыщикам, от нашей страны неизменно представительствует майор Пронин - наряду с Шерлоком Холмсом и комиссаром Мегрэ. http://detectivebooks.ru/book/11024436/#read
maut: Михаил Гуревич пишет: В анекдотах, сложенных по схеме "встретились русский, англичанин и француз", но посвященных сыщикам, от нашей страны неизменно представительствует майор Пронин - наряду с Шерлоком Холмсом и комиссаром Мегрэ. Не слышал о таких. Обычно Холмс и Жеглов.
Михаил Гуревич: maut пишет: Не слышал о таких. Обычно Холмс и Жеглов. Ну да. Я же говорю - есть там неточности. До конца скачайте - много занятного.
Сирано: Ээ... Вероятно, опять сообщаю очевидный факт. Илья Варшавский, рассказ "Новое о Шерлоке Холмсе", конечно, уже всем известен.
Alexander Orlov: Я впервые недавно узнал из "критической статьи" "Шерлок Холмс и все-все-все"
laapooder: Хм. Одним из первых появился в Шерлокиане. Ещё "На перекрёстках времени" Войскунского/Лукодьянова вспомните...
Михаил Гуревич: Все мы помним из великого фильма "Берегись автомобиля": "У каждого следователя обязательно есть увлечение, которому он посвящает время, свободное от розыска преступников. Шерлок Холмс, например, играл на скрипке, Максим Подберёзовиков — в самодеятельности." Но это в фильме. А в книге - будь сия история Эмиля Брагинского и Эльдара Рязанова издана как повесть или как киносценарий - есть ещё: "В детективном произведении у следователя непременно должен быть друг, помощник или подчиненный. У Шерлока Холмса им состоял доктор Ватсон (может быть и Уотсон - зависит от издания). Такой человек необходим следователю. Не для помощи – следователь и сам найдёт преступника на последней странице. Но перед кем он раскроет свой выдающийся талант криминалиста? Вряд ли его олимпийским спокойствием и несравненной храбростью станет восхищаться сам преступник! В последние годы на роли ближайших друзей следователя стали претендовать юные девушки. У современных Холмсов – прехорошенькие помощницы, часто из числа студенток-практиканток, это удобнее, чем держать в доверенных лицах мужчину. Ведь совместное раскрытие преступления как нельзя больше способствует зарождению чувства, именуемого любовью. Чем тяжелей преступление, тем сильнее и ярче любовь! Было бы грубым нарушением традиции, если бы Таня не любила Подберёзовикова. Поэтому она и любила его молчаливой любовью. О чём он, естественно, не догадывался."
полная версия страницы